| Здесь можно найти нужные ноты | Здесь можно найти книги по музыке и искусству |
всего 947 голосов |
всего 474 голоса |
сольфеджио программы
Ваша корзина пуста
Ступени восхождения
От автора:
То, что значительная часть моей жизни была связана с джазом и посвящена ему, – факт неоспоримый. То, что я не имею никакого систематического профессионального музыкального образования – тоже факт, хотя и печальный. То, что при этом мне удалось подняться на некий уровень известности в узких кругах почитателей джаза, – и это факт, несомненно тешащий мое самолюбие. А еще приятнее, что в богатой событиями и людьми истории советского джаза есть и мой маленький уголок, в который я, как мышка в норушку, тащу всякого рода воспоминания о том, что было, и о том, как это было.
Случайно натыкаясь в Интернете, газетах, журналах на публикации, связанные с джазом, убеждаюсь, что истинная история существует лишь тогда, когда она записана, зафиксирована современниками или участниками событий, задокументирована и вошла в анналы. Очень часто все остальное – это домыслы, слухи, легенды, сплетни, а порой – просто искажение фактов, этих атомов истории. Поэтому, начав последнее время вспоминать о прожитом и пережитом и находясь в том, непионерском, возрасте, когда уже пора «подбивать бабки», решился собрать воедино то немногое, что еще не совсем выветрилось из головы. А вдруг воскрешенные имена и пережитые события моего достаточно типичного восхождения к джазу кого-то заинтересуют или чуть прояснят картину более чем пятидесятилетней давности?
К тому же в истории того самого советского джаза есть небольшой период, которому в исследованиях не придается серьезного значения, – почти десятилетие от конца 40-х до середины 50-х годов прошлого века. Мне он кажется если не историческим, то, по крайней мере, весьма интересным. Воспоминания о джазе этого периода, о джазе моей юности первоначально не должны были превышать размера журнальной статьи. Но совершенно неожиданно они оказались поводом и затравкой для пространных заметок и удержать себя в рамках статьи оказалось свыше моих сил. Они разрослись до непредвиденных размеров, и в том нет моей вины. Согласно Козьме Пруткову, есть три дела, однажды начав которые, трудно закончить: вкушать хорошую пищу, беседовать с возвратившимся из похода другом, чесать, где чешется. К их числу я отнесу и четвертое: писать, когда пишется.
Всё, как известно, начинается с детства. Поэтому с него и начну, издалека, с первого знакомства с черно-белыми клавишами и постепенного приобщения к джазу. И в полном соответствии со своими нынешними физическими возможностями буду, не спеша, продвигаться по тропинкам и ступеням моего восхождения. Естественно, о подъёме даже на Казбек речи быть не может, это лишь скромное путешествие на мою горку местного значения.
Дальнейшее повествование хочу предварить некоторыми оговорками. Речь будет идти о Москве и джазовой жизни в ней. Что было в Ленинграде и других крупных городах Союза, а тем более в Прибалтике, мне достоверно неизвестно, точнее, известно лишь с чьих-либо рассказов или публикаций, а тому, что творилось в Златоглавой, я был живым свидетелем, а порой и участником. Участие это было неразрывно связано с многолетней судьбой двух хорошо известных в Москве – и не только в ней – ансамблей: Диксиленда Грачева и «Нового московского джаз-бэнда» Александра Банных. Пользуясь избитой формулой, я даже осмелился бы назвать первую, следующую за предысторией и бóльшую часть воспоминаний «Grachev Dixieland Story», а вторую – «NMJB Story», хотя очевидно, что этими «историями» содержание записок не исчерпывается.
В тексте неизбежно упоминание множества имен, могут встречаться некоторые специфические наименования, сокращения и даже жаргонные выражения. Без дополнительных комментариев и развернутых пояснений всё это может быть знакомо и понятно лишь тем, кто хоть в малейшей мере соприкасался с джазовым пластом московской жизни второй половины двадцатого века. Там, где это не отвлекает от основной линии повествования и мне кажется необходимым, постараюсь давать минимум разъяснений. В крайнем случае читателю предлагается не останавливаться на череде упоминаемых порой имен и фамилий, ничего ему не говорящих, но исполненных для меня глубокого смысла и приятных воспоминаний. Даже многих имен, уже ставших историей, и не упомянуть которые я просто не имел права.
Понятно, что заняться подробной расшифровкой всего, что может оказаться неясным неискушенному, или приводить хотя бы краткие биографические данные всех упоминаемых, – это значит обречь себя и возможного читателя на множество дополнительных страниц, за которыми наверняка потеряется идея сих записок. А она предельно проста: проследить, прежде всего – мне самому, свой пятидесятилетний путь приобщения к джазу и общения с джазом.
Стоимость доставки Заказать книгу обычным письмом
.png)
Вместе с этой книгой обычно покупают:
Слушать музыку:
Duke Ellington 1957 Indigos
В этом альбоме нет новых оригинальных композиций, однако невозможно его назвать "проходным" в дискографии Эллингтона: смягченный формат звука дает прекрасную возможность для замечательных соло — и знакомые композиции звучат совсем по-другому.
Полина Агуреева 2009 Романсы
Актриса Полина Агуреева в 1993 году поступила на режиссерский факультет РАТИ (ГИТИСа), в мастерскую Петра Фоменко. В настоящее время работает в Московском театре "Мастерская П. Фоменко". Записи романсов подготовлены в 2009 году.
Это интересно:
Луи Армстронг. История жизни
В ответ на предложение личного врача Гарри Зуккера лечь в больницу он ответил так: “Доктор, как вы не понимаете? Я живу для того, чтобы дуть в трубу. Моя душа требует этого. Вы же знаете, что у меня ангажемент. Публика ждёт меня. Я должен выйти на сцену. Я не имею права не сделать этого”.
Бадди Рич. Лучший барабанщик свинга
Когда семилетний Бадди отбивал чечетку в водевилях, его звали Бэби Трэпс. Впервые я увидел его в качестве танцора-чечеточника и конферансье в каком-то шоу на дневном экскурсионном пароходе. При следующей встрече он уже играл на ударных в секстете Джо Марсалы в нью-йоркском клубе Hickory Hous.
